понедельник, 15 марта 2010 г.

Расслоение личности


Разве тебя печаль моя тревожит?
Тогда скажи скорее мне слова,
что силу духа мне стократ умножат,
чтоб не плыла в сомненьях голова.

Мои грехи горят на мне, как язвы,
мне зудом нервы страшно теребя.
Мои грехи томят меня, но разве
мои печали – трогают тебя?..

Скажи – хоть смерть моя тебя встревожит?
Тогда возьми отцовский звездный плащ,
и – я надеюсь – он тебе поможет
прогнать прилипший к твоим окнам плач.

Ты приготовь для сердца мне Плеяды –
пускай глядят в окно мое в ночи.
Я никогда не плавился от взглядов,
как жидкий воск, стекая со свечи.

Мои слова – не грубые оковы,
а украшенья для прекрасных рук.
Я красоту любви не прячу в слово,
а открываю всем, кто есть вокруг.
Мой мир – не сны и не пустые грезы,
я потакать соблазнам не привык.
Моя стихия – не стихи, а проза,
и это – мой
не вымышленный лик.

Да, я прожжен смертельными грехами,
но все во мне идет наоборот,
едва душа вдруг запоет стихами,
и я внезапно становлюсь – не тот.

Я обнимаю тень кустов дрожащих,
что, как в стекле, во мне отражены.
И в этом тоже – весь я настоящий,
и оба лика очень мне нужны.

Как море, Вечность ластится к порогу,
крутя веков исчезнувших кино
и предлагая выбрать мне эпоху,
в которой мне родиться не дано.

Пусть в этом мире я всего лишь странник,
но как его я брошу хоть на миг?
Мне и представить на мгновенье страшно,
что с ним случится без молитв моих!

Здесь странный климат, странные печали.
Плывут века, как в небе – облака.
Здесь боль моя томит меня ночами
и заполняет душу мне тоска.

Устал я жить, в соблазнах погибая,
и говорю, поймав любимой взгляд:
– Дай мне сойти с ума с тобой, родная,
и не вернуться
никогда назад…

Латифа Кари

Rd Burman - The Burning Train

HISTORY