В русской поэзии тема Африки наиболее ярко, пожалуй, проявляется...нет не у руссоэфиопа Александра Пушкина, а у Николая Гумилёва. После нескольких посещений чёрный материк остался в мироощущении поэта неким раем, пусть и забытым богом. Вот, например, как в этом отрывке:
Ах, бежать бы, скрыться бы, как вору,
В Африку, как прежде, как тогда,
Лечь под царственную сикомору
И не подниматься никогда.
Бархатом меня покроет вечер,
А луна оденет в серебро,
И быть может не припомнит ветер,
Что когда-то я служил в бюро.
("Вероятно, в жизни предыдущей...")
или здесь:
Садовод всемогущего Бога
В серебрящейся мантии крыльев
Сотворил отражение рая:
Он раскинул тенистые рощи
Прихотливых мимоз и акаций,
Расселил по холмам баобабы,
В галереях лесов, где прохладно
И светло, как в дорическом храме,
Он провёл многоводные реки
И в могучем порыве восторга
Создал тихое озеро Чад.
("Судан")
Впрочем, в сборнике "Шатёр" вы найдёте ещё немало стихотворений Гумилёва, благодаря которым очевидно,что поэт был поражён первобытной африканской красотой. Приобщается через эту поэзию к ней и читатель. Слушатель же может почуствовать этот безудержный дух в музыке настоящего тёмного-тёмного сына этого континента, нигерийца William Onyeabor.
William Onyeabor - Atomic Bomb (1978)
